Как начиналась война для жителей Балаково
Чтобы вспомнить военные годы, Валентина Ивановна к нашей встрече приготовила письмо-треугольник из тех далёких времён, 300 граммов ржаного хлеба – суточная норма на человека, пузырёк с керосином и фитилём, под свет которого учились тогда по вечерам школьники…
В 1941-м Нестеровой было 11 лет. За несколько дней до начала войны они с классом смотрели в кинотеатре фильм «Александр Невский». Рыдая от жестокости врагов, которые бросали детей в костёр, школьники не предполагали, что Русь вскоре снова вынудят взяться за меч.
«Ощущение войны началось в Балаково с того, что всё было сметено с прилавков, хотя страха и ажиотажа ещё не было, – вспоминала Валентина Ивановна. – А вот когда началась мобилизация и стали призывать в армию, на фронт, нависла тягостная тревога, все почувствовали, что это серьёзно».
О войне напоминали и гудки пароходов, привозивших из Саратова беженцев и эвакуированных. Их, почерневших от горя и лишений, в райисполкоме распределяли по квартирам, давали талоны на обед. Балаковцы с большим сочувствием относились к эвакуированным, помогали им, чем могли. Взаимопонимание, поддержка в то время всегда были среди людей, несмотря на полуголодное существование.
Полученные на день 300 граммов хлеба делили на завтрак, обед и ужин. Учебный год начинался с конца ноября, до этого дети работали в поле, веяли зерно, пололи и убирали картошку, пасынковали табак. Учились в три-четыре смены. За керосином для коптилки в очереди выстаивали с 3 часов ночи. Бумаги для занятий не было, писали между строк на газетах и брошюрах.
«Однажды я написала домашнее задание на брошюре с текстом выступления Иосифа Сталина, – рассказывала Нестерова. – Хорошо, моя мама этого не видела, её бы удар хватил. Ведь тогда это была статья! Если бы донесли, попала бы в лагерь».
В конце войны для детей устраивали обеды в Доме колхозника в районе старого рынка. Детям солдат давали рыбную котлету, а детям офицеров – мясную.
Проживая в те годы на улице Коммунистической (тогда её все называли Дамбой), Нестерова видела, как жители с замиранием сердца стояли у репродукторов, ждали почтальона. Если из одного из домов доносились рыдания, значит, пришла похоронка.
Пленные немцы появились в Балаково в 1944-м, они располагались в здании училища речников (Коммерческое училище Кобзаря) около Свято-Троицкого храма. Когда они строем шли на работу на завод Дзержинского, то всегда пели песни. Балаковская детвора, которая в школе изучала немецкий язык, знала эти песни наизусть.
«Горожане очень лояльно относились к пленным, – вспоминала Валентина Ивановна. Я никогда не слышала, чтобы им кричали что-то оскорбительное или бросали в них что-то…»
Пожелтевший от времени треугольник военного письма, хранившийся у Нестеровой, пришёл не с фронта, а от подруги из эвакуированных.
«Мне очень дорого это письмо, – говорила женщина, – у этой девочки здесь, в Балаково, умерла от голода мама. Не выдержала лишений и страданий на пути в наш город и прожила совсем недолго, прибыв сюда…»
Когда-то, в лихие 40-е седенькая немощная старушка из беженцев, которую Валентина Ивановна довезла до места расположения в детской коляске, подарила ей нательный образок Николая Чудотворца и сказала: «Богатой ты не будешь, но сохранишь своё душевное тепло…»
А для детей военного поколения именно это и было главным. Потому они и выстояли…
Евгения БРУСЛАВЦЕВА