Приплёлся назад в баню и повесился: трагическая судьба балаковского мецената
Ныне покойный Александр Александрович Чесноков, представитель потомственной балаковской интеллигенции, всегда свято хранил завещанные отцом сведения из истории Балаково и память о его выдающихся личностях.
Его отец, Александр Иванович Чесноков, сын владельца небольшого завода фруктовых вод, был вхож в элиту балаковского общества состоятельных людей города. Среди них был и Иван Васильевич Кобзарь, о котором Александр Иванович особо просил сына рассказать потомкам.
Будучи высококультурным человеком, вложившим немало средств на экономическое и культурное развитие Балаково, Кобзарь, которого по масштабу личности Чесноков сравнивал с Саввой Морозовым, выделил деньги на строительство здания коммерческого училища.
«Отец рассказывал, – вспоминал Александр Александрович, – при нём был разговор купца-миллионера Анисима Мальцева и Кобзаря. Иван Васильевич сказал: «Ты, Анисим, чтобы отмолить свои грехи, построил Свято-Троицкий храм, а я рядом построю училище. И посмотрим, кто больше себя прославит на благо людей».
Для коммерческого училища Кобзарь закупил за границей всё необходимое для учебного процесса. Пригласил духовой оркестр. При нём училище стало культурным центром Балаково.
Финансировал меценат и размещавшийся в народном доме театр. Скупал его билеты, сам, как актёр, играл в постановках.
Немалый вклад Ивана Васильевича и в том, что в Балаково братьями Мамиными в 1899 году был открыт чугунолитейный механический завод. Кобзарь понимал, что на заводе будут рабочие места для местной бедноты, поэтому поддержал Ивана и Якова Маминых, предоставив им беспроцентный кредит.
Купец-меценат помогал и школам, он лично ходил по классам и выявлял самых бедных учеников. Чесноков рассказывал:
«Особо выделял Кобзарь способных ребятишек. Он говорил: «Прежде чем в школу утром идти, приходите ко мне позавтракать». Завтраками он кормил и целые школы. А когда дети приходили к нему домой, он приглашал к себе своего портного по фамилии Науман, который обшивал богатых балаковцев, и просил снять мерки с ребят, чтобы тот сшил им костюмы. Покупал им и обувь. Те, кто заканчивали школу с отличием, получали от Кобзаря премию в 15 тысяч рублей».
Придерживающийся демократических взглядов, Иван Васильевич сочувствовал социал-революционерам, выкупал их под залог, отправлял по фальшивым паспортам за границу, давал средства на агитационную литературу. В связи с чем он был в списке неблагонадёжных и за ним велась слежка. Но под флагом большевистской власти Кобзарь, как богатый человек, остался буржуем-эксплуататором.
О трагической смерти мецената Чесноков рассказывал сыну так:
«Одному из самых активных большевистских молодчиков – пьянице Ивану Наумову, или, как его называли в народе, Ваньке-культяпому, захотелось выпить, а денег не было. Он велел красноармейцу привести к нему Кобзаря и потребовал у него денег.
«Я вам отдал всё, – ответил Иван Васильевич, – лишённый состояния и дома, я сейчас живу со своей женой Софьей Андреевной в бане!» Ванька не поверил купцу и велел привязать его к скамье и выпороть. Раздавленный морально и физически, Иван Васильевич приплёлся назад в баню, взял верёвку и повесился».
Александр Александрович очень переживал о том, что у нас в городе не чтят, как должно, память о благотворителе-меценате Кобзаре – человеке с драматической судьбой, оказавшимся чужим и до революции, и после неё.
