Как в Балаково зарплату мешками давали

В первых числах сентября 1994 года Александру Николаевичу Пятакову неожиданно выпала командировка в Москву. Стояли прекрасные солнечные деньки, этакое начало бабьего лета. Погода, одним словом, шептала, звала в дорогу, и у Пятакова радостно защемило сердце.

На родном предприятии ради такого случая ему выделили «под отчет» круглую сумму. При этом часть денег дали «железками» в холщовом мешке, а часть – бумажными купюрами в пачках. Александр Николаевич рассовал пачки по карманам, взвалил мешок на плечо и направился в предварительные кассы агентства «Аэрофлота» на улице Ленина.

Молоденькая кассирша, мельком взглянув на него, начала выписывать билет до столицы. Когда все было готово и Пятаков в качестве частичной оплаты предложил тридцать тысяч сторублевыми «железяками», та возмущенно  вскинула брови:

– Вы что, совсем что ли? Я что, обязана их считать, а потом таскать на себе?

– А почему бы и нет? – в ответ возмутился Александр Николаевич. – Мне-то куда теперь с этим мешком прикажете?

– А я почем знаю? Идите в сберкассу и меняйте.

– Ну ладно! Ты еще об этом пожалеешь! – пригрозил Пятаков кассирше и, громко хлопнув дверью, вышел на улицу.

Да, видимо, сегодня был не его день. В сберкассах «Балаково-банка» и «Иргиз-банка» на его предложение избавиться от содержимого проклятого мешка ответили примерно так: «У нас своего железа хватает. Не знаем, куда девать». А в первом попавшемся магазине продавщица смерила его презрительным взглядом и, усмехнувшись, спросила: «Дядя, ты что, на паперти стоял?»

Этого Александр Николаевич перенести не мог. Его, уважаемого человека, вот так, при всем честном народе, обозвали, можно сказать, попрошайкой. Он плюнул в сердцах на асфальт, но попал себе на ботинок и вконец рассерженный зашагал по направлению к кассам «Аэрофлота».

«Сейчас ты у меня получишь, – распалялся он на ходу, имея ввиду зарвавшуюся кассиршу. Я тебе покажу Кузькину мать. Сейчас, сейчас»…

Кассирша, однако, своих позиций сдавать не собиралась:

– Я ж вам сказала, что мы с мелочью не работаем.

– А с чем же вы работаете? – ехидно спросил Пятаков.

– Ну… – кассирша не нашлась, что ответить, и ни с того ни с сего ляпнула, что сама не помнит, когда «бумажками» зарплату получала.

– И что теперь? – продолжал наступать Пятаков.

– А ничего, – парировала кассирша. – Мы тоже тут не веники вяжем!

– Фамилию свою назовите, – неожиданно предложил Александр Николаевич.

– Я лучше схожу за начальством, – вдруг испугалась кассирша и ушла, оставив Пятакова в гордом одиночестве.

Тот почувствовал вкус победы и даже начал напевать песенку «Стюардесса по имени Жанна». Но что-то мешало ему расслабиться: какие-то неясные, темные мысли продолжали спрессовываться в его голове и тяжелыми пластами давили на черепную коробку. Он вдруг вспомнил, как примерно месяц тому назад, в этом же агентстве, но другая кассирша отказалась принимать у него пятисотрублевые купюры. Как и теперь, он брал тогда билеты до Москвы и обратно. «На все про все» ушло каких-то 150 тысяч рублей, но сколько сил и здоровья стоило ему заставить работницу кассового аппарата пересчитать эту сумму! Дело чуть не дошло до драки.

«Совсем не хотят мышей ловить, а потом говорят: пассажиров не хватает!» – злобно подумал Александр Николаевич.

Между тем появился начальник, а точнее – начальница – женщина средних лет, в очках и строгом костюме. Улыбнувшись профессиональной улыбкой, она спросила Пятакова, что ему угодно. Тот проглотил застрявший у него в горле ком и сказал, что ему угодно приобрести билет.

– Так в чем же дело? – вновь улыбнулась начальница.

– Не хотят принимать железные сторублевки, – пожаловался Александр Николаевич и метнул испепеляющий взгляд в сторону подошедшей кассирши.

Та, казалось, видела его впервые:

– Сторублевки? – удивленно переспросила она.

– Сторублевки! – желчно повторил Пятаков.

– Ну, это же совсем другое дело. Я-то думала, что у вас полтинники!

Наступила неловкая пауза. У Пятакова разом отпала охота спорить и доказывать свою правоту. Он вывалил содержимое мешка на прилавок. Кассирша терпеливо пересчитала все «железяки», приняла несколько тысяч «бумажками» и выдала ему вожделенный билет.

Конфликт был исчерпан.

Ольга КАДАЕВА