Суслики, олени и атом: как венгерский фотограф искал жизнь в 30-километровой зоне Балаково

Представьте: Балаково, 1980-е. Гигантские стройки, гудки заводов, молодые комсомольцы, возводящие будущее. А среди них – человек с фотоаппаратом. Григорий Лобода. Его знали все – от прораба до журналиста. Его кадры стали историей.

Но сегодня – не про бетон и металл. Сегодня – про сусликов, ночной лес и венгерского гостя, который приехал доказать: даже рядом с АЭС кипит жизнь.

«А суслики у вас есть?»

Несколько лет назад на Балаковскую АЭС приехал Балинт Винце – фотограф с венгерской АЭС «Пакш». Он показывал снимки: птицы, звери, зелёные леса вокруг станции. Мол, смотрите – радиации нет, природа жива! Чернобыль – трагическая случайность, а не правило.

Лекция закончилась. Фотографы расходятся. И тут Балинт неожиданно спрашивает:

– А суслики у вас водятся?

Тишина.

– Водятся, – раздаётся с задних рядов. Это Лобода.

Наутро – в поле. Суслики, как оказалось, жаворонки – просыпаются с первыми лучами. Балинт щёлкает камерой, Григорий помогает. К вечеру – новый план: Хвалынский заповедник. Олени.

Ночь в лесу: когда стихает даже ветер

Олени не дураки – днём не показываются. Нужна засада. Балинт исчезает в сумерках – будет ждать у водопоя. Лобода и лесничий остаются у костра.

– Лесник сразу заснул, – смеётся Григорий. – А я ворочаюсь. Вдруг кабан? Или волк?

Но самое странное началось позже. В два часа ночи лес замер. Без шорохов, без цикад. Только где-то далеко – хруст ветки. Потом — снова тишина.

– Как в кино, – вспоминает Лобода. – Жутковато и красиво.

Утром олени пришли. Балинт сделал кадр. Миссия выполнена.

Послесловие

Эта история – как старый фотоальбом: немного пожелтевшая, но живая. Как и сам Григорий Лобода – легенда балаковской фотографии, который до сих пор в строю.

Его снимки висели в дворцах культуры и заводских кабинетах. Сегодня они – часть истории. А такие встречи, как с венгерским коллегой, напоминают: за сухими цифрами мегаватт и тонн бетона всегда есть жизнь.

Ольга БУЛГАКОВА

P.S. Альбом Балинта Винце с автографом до сих пор хранится у Лободы. Может, однажды эти кадры увидят свет снова – уже как свидетельство эпохи.