Внутри болезни. История из «коронавирусного госпиталя» в Балаково
Рассказ женщины из Балаково, переболевшей коронавирусом
Считается, что страх заболеть притягивает болезнь. Это не мой случай! Я искренне радовалась режиму самоизоляции с его возможностями навести капитальный порядок в квартире и заняться любимым рисованием. Тогда казалось, что болезнь, вокруг которой столько шума, где-то далеко и случится с кем угодно, только не со мной.
Поэтому тошноту, головную боль и слабость я приняла за отравление и упорно промывала желудок. Полностью потеряв аппетит, я чувствовала себя всё хуже, вспоминая фразу из любимой киносказки «Морозко»: «А Марфутка-то квашня, квашнёй!»
После вызова врача меня срочно повезли в «коронавирусный госпиталь» Больничного городка. От диагноза: «Двухсторонняя вирусная пневмония» потемнело в глазах. Вот тебе и далеко болезнь, и не со мной!
В полуреанимационной палате постоянно требовали дышать кислородом с помощью маски. В первые дни от бесконечных анализов, УЗИ, КТ лёгких и заборов крови не было сил. Когда меня, трясущуюся от слабости, посадили в кресло-каталку, чтобы отвезти на УЗИ, всё это казалось страшным сном.
Ощущение чего-то нереального, инопланетного усиливалось от вида медиков в масках, очках и защитных комбинезонах. Правда, полные женщины с животиками выглядели немного мультяшно. А молодые, стройные медбратья – космонавты да и только.
В госпитале чувство благодарности и уважения к людям, которые всю суточную смену тяжелейшей работы с больными запакованы с ног до головы, переоценить трудно.
Психологическая атмосфера со стороны медиков была наполнена состраданием, и от этого выздоравливалось быстрее. А мы, в свою очередь, сочувствовали им. Особенно, когда из палат, где лечились пациенты психоневрологического диспансера, неслись душераздирающие крики: «Не делайте мне капельницу, я сейчас умру! Не подходите ко мне!»
На мой период госпитализации – май-июнь – больных не становилось меньше, их было более 100 человек всех возрастов. В основном, все выздоравливали, а кого-то тихо, в чёрном пакете вывозили из реанимации.
Каждый день поступало по 2–3 человека. От такого наплыва медикам приходилось туго. Три-четыре дежурные медсестры ставили капельницы и уколы до 12 часов ночи. Конечно, это было тяжело и для нас, больных, но мы понимали: нас много.
В закрытый «коронавирусный госпиталь» не пускали никого, близкие могли лишь что-то передать через дежурных на посту.
Стеснённая в своей свободе жизнь в госпитале проходила в совсем другом измерении. Наблюдая из окон за гуляющими по набережной людьми, мы смертельно завидовали их счастью, о котором они и не догадывались.
В период госпитализации к своим страданиям добавлялись и переживания за соседей по палате.
В полуреанимационной палате я лежала с 80-летней женщиной. Чувствовалось, что ей плохо.
«Зачем такие мучения, – говорила она, – лучше в Ивановку!»
Пенсионерка не могла дышать, отказывалась от кислородной маски, утверждая, что задыхается в ней.
«Да Вы так умрёте»,– испугались за неё врачи и перевели в реанимацию.
На 10-й день пребывания в госпитале эта женщина умерла, как говорят, отмучилась.
Еще одним испытанием стала опрессовка с последующим отключением горячей воды. Бачок с тёплой водой вечером был уже пуст. Одна женщина, подойдя к нему в 20.00, не обнаружив там тёплой воды, в сердцах воскликнула: «Да что же это за кошмар такой!»
Но в госпитале, как и в жизни, трагичное всегда рядом с комичным. Основными событиями дня здесь становятся: завтрак, обед, полдник и ужин. Меню живо обсуждается, больные, как дети, радуются чему-нибудь вкусненькому: «Сегодня супчик гороховый хорош!», «Вот так порадовали – творожную запеканку на ужин дали!», «А булочка на полдник какая свежая!». Вот такие там были маленькие радости.
Невольную улыбку вызывали замечания дежурных молодой девушке в мини-шортах. Она постоянно стремилась в коридор продемонстрировать свои стройные ноги проходящим мужчинам, а её загоняли в палату.
После выписки пришла радость выздоровления, одного из самых сладостных чувств. Конечно, впереди ещё долгое восстановление организма после болезни.
Вопроса: «За что мне это?» – не возникало. Кто-то из мудрецов сказал: «Физические недуги – это тот налог, который берёт с нас наша окаянная жизнь: одни облагаются высокими налогами, другие более низкими, но платят все!»
Виктория ДОЛГОВСКАЯ